Шли дни.
Соев был настолько умным, что свой прокатный чёрный фрак держал прямо в Нескучном Саду, в непосредственной близости от места съёмок телепередачи "Что? Где? Когда?" Фрак и свежие носки. На всякий пожарный случай. Носки были собственные, не из проката.
Соев досконально рассчитал, что его возьмут в команду Веры Рабкиной не позднее 18-го февраля. Но могут и раньше. Поэтому фрак и носки он ещё в мае месяце спрятал в потайную нычку за старым мусорным баком.
Начался июнь, и пока расчёт Соева оставался верным. Это не могло не вселять в Соева уверенность.
"Не позднее 18-го февраля" - так он и написал в своём блоге.
"Не позднее 18-го февраля!" - так он и говорил на своей работе своим клиентам, тем, кто никак не хотел возвращать кредит тинькову.
Соев любил свою работу, но был слишком умный для неё. Начальство этого не замечало. Почти наверняка замечал Виталик, коллега Соева из офисной соты позади. И хотелось бы думать, что замечала Илла Олоян, которая функционировала в офисной соте перед Соевым.
Со своей стороны, он-то всегда замечал, какая замечательная у Иллы грудь. Грудь можно было увидеть над разделяющей их рабочие места перегородкой. Конечно, если Илла вставала с кресла, задирала свитер и показывала Соеву эту самую грудь. Если она приходила на работу в платье, или была не в настроении, или после работы её должен был встретить муж, тогда, конечно, груди видно не было.
Но Соев не расстраивался, ибо он был очень умным, и его расчёт оставался верным.
Шли дни.
Соев был настолько умным, что свой прокатный чёрный фрак держал прямо в Нескучном Саду, в непосредственной близости от места съёмок телепередачи "Что? Где? Когда?" Фрак и свежие носки. На всякий пожарный случай. Носки были собственные, не из проката.
Соев досконально рассчитал, что его возьмут в команду Веры Рабкиной не позднее 18-го февраля. Но могут и раньше. Поэтому фрак и носки он ещё в мае месяце спрятал в потайную нычку за старым мусорным баком.
Начался июнь, и пока расчёт Соева оставался верным. Это не могло не вселять в Соева уверенность.
"Не позднее 18-го февраля" - так он и написал в своём блоге.
"Не позднее 18-го февраля!" - так он и говорил на своей работе своим клиентам, тем, кто никак не хотел возвращать кредит тинькову.
Соев любил свою работу, но был слишком умный для неё. Начальство этого не замечало. Почти наверняка замечал Виталик, коллега Соева из офисной соты позади. И хотелось бы думать, что замечала Илла Олоян, которая функционировала в офисной соте перед Соевым.
Со своей стороны, он-то всегда замечал, какая замечательная у Иллы грудь. Грудь можно было увидеть над разделяющей их рабочие места перегородкой. Конечно, если Илла вставала с кресла, задирала свитер и показывала Соеву эту самую грудь. Если она приходила на работу в платье, или была не в настроении, или после работы её должен был встретить муж, тогда, конечно, груди видно не было.
Но Соев не расстраивался, ибо он был очень умным, и его расчёт оставался верным.
Шли дни.
Комментариев нет:
Отправить комментарий